Питер Брейгель (Старший) (1525—1569) Одна из гравюр «Семи смертных грехов» «Гнев», 1558
В конце февраля в российский прокат вышел художественный фильм по мотивам одноимённой повести братьев Стругацких — «Трудно быть богом». Это последний фильм режиссёра Алексея Германа (1938—2013). Как известно, работа над картиной длилась более 10 лет.
Это несколько сумбурный пост про фильм "Трудно быть богом", который я посмотрела в выходные.
Я не буду повторять общих мест - про перфекционизм, достоверность, фотографичность каждого кадра и т.п. И я согласна с mi3ch - картинка получилась брейгелевская. Даже нечто среднее между Брейгелем и Босхом, и это невероятно красиво. Я не буду про, гм, своевременность. Я просто советую всем, для кого эта книжка что-то значит - преодолеть свои страхи и сходить в кино, потому что, вне зависимости от злобы дня - это культурное событие, которое нельзя пропустить. Мне прочили, что я могу не высидеть - но высидела я легко, глаза от экрана отводила всего пару раз (вспоротые животы я как-то все-таки не могу, даже черно-белые). Зал был полон, в ходе сеанса ушло от силы человек десять (я думала, будет больше).
И да, я не могу сказать, что до дрожи люблю эту книгу (хотя регулярно перечитываю). Я у Стругацких только "Понедельник" нежно люблю и могу цитировать с любого места, но ТББ, безусловно должное отдаю. А вот Германа как раз очень люблю и ценю. И главное отличие книги от фильма, на мой взгляд - в том, что Румата ни разу не над схваткой. Он уже ассимилирован. Он один из них. Он - внешне - не сверхчеловек. Да и никак свои земные сверхспособности не проявляет. И нет в нем этой рефлексии и некоторой снисходительности, которая в книжке просвечивает постоянно. По горячим следам я написала в фейсбуке, что Герман закопался в деталях и упустил что-то важное, но теперь я понимаю, что я была неправа, что в этом и фишка его видения. Герман намеренно снижает пафос. Все ключевые диалоги - с Рэбой, с Будахом, с Аратой - происходят между делом, в толпе челяди, занимающейся своими делами, шепотком, так, что приходится вслушиваться и ловить каждое слово. Кастинг, кстати - безупречный. Ладно еще найти людей с такими лицами. Но заставить их играть - каждого, даже того, кто на секунду в кадре появляется - я не понимаю, как он это делал.
Мир серости, по Герману - очень душный и тесный. Никакого пространства, ни личного, ни вообще никакого. Серость невозможно стряхнуть с себя, невозможно сдуть с губ, как куриный пух, невозможно раздвинуть, как свисающие с потолка туши животных, веревки и связки лука. И получается, что единственный способ вздохнуть спокойно, побыть одному и посидеть, опустив уставшие ноги в воду - это перебить все живое вокруг...
Не ходите. Не смотрите. Правда. Хорошо мне не быть профессиональным кинокритиком или медийной фигуркой. Можно сказать, что фильм плох, не боясь, что завтра он получит каннскую ветвь, медведя и оскара в довесок.
Пойдете - придется вам три часа находиться в черепной коробке напуганного злого старика, в которой очень тесно, потому что она заполнена какой-то гнилью, грязью, слизью и невнятным бормотанием. При этом совершенно напрасны надежды на то, что с вами случится в результате какое-нибудь прозрение, катарсис, новый взгляд на вещи. Происходящее в этом фильме не имеет по сути никаких пересечений с реальным миром и не расскажет вам ничего стоящего. Все равно что вам дали бы три часа посмотреть на человеческий мир глазами крысы. Ну ок, посмотрели и пошли домой.
Жаль, пожалуй, всю остальную съемочную группу. Четырнадцать лет сотни людей делали все, что хотел Герман, надеясь вместе с ним проскочить в вечность. Но не выйдет.